Этот прекрасный обычай воспели В. Туманский и А. Дельвиг. Но в сознании миллионов он связан, конечно, со стихотворением Пушкина: свято наблюдаю Родной обычай старины: На волю птичку выпускаю При светлом празднике весны. Возможно, что мысль закончить оперу освобождением орла подсказана и Достоевским, и «родным обычаем старины», и воспевшим его поэтом. Вот почему завершение оперы звучит по-русски и общечеловечески. Остановимся на вопросе, каким по замыслу Яначека является финал оперы и насколько правомочна редакция О. Хлубны и Б. Бакалы. Обратимся вновь к пометке Яначека в тексте книги Достоевского - «В конец оперы»: она не только относится к освобождению орла, но имеет и более глубокий смысл. После того как птицу сбросили с вала, у Достоевского следует: «Чего стоять-то? Марш!» - закричали конвойные, и все молча поплелись на работу». Опера в авторской версии завершается окриком часовых «Марш!» и хоровой репликой загоняемых в казармы узников. Отметим попутно, что указание Яначека «В конец оперы» имеет отношение не только к отлету орла, но и вообще к финалу произведения. Следовательно, любая попытка изменить его, придать торжественно-ликующий характер, как это сделали Бакала и Хлубна, исказит замысел Яначека (и Достоевского). Поломалась машинка? Ремонт стиральных машин в Самаре поможет реанимировать вашу помошницу.

Горянчиков вышел на свободу, улетел и орел, но узники по-прежнему остались в тюрьме, хозяином их судьбы, как и ранее, является палач плац-майор (у Достоевского он отстранен). Яначек завершает оперу трагедийно, как Мусоргский «Бориса Годунова». Острый и глубокий смысл приобретает приведенная выше фраза одного из узников об орле, томящемся в неволе: «Он - птица, а мы только человеки». Яначек создавал оперу, как бы сопереживая мукам и страданиям героев Достоевского, ставших его героями. Он писал К. Штёссловой: «А эта черная моя опера доставляет мне немало труда. Я испытываю такое чувство, как если бы, сочиняя ее, спускался по ступенькам ниже и ниже, на самое дно страданий несчастных людей».